Она не понаслышке представляла себе, каким тяжелым медведем наваливаются на грудь тревога и неуверенность, особенно если проснешься между тремя и четырьмя часами ночи. Она даже читала как-то, что именно в это время, как правило, уходят из жизни хронически больные люди, потому что у души в этот час не остается сил на сопротивление.

Час совы, кажется, так называлось это время.